Сайт Александра Лихвинцева Записки Хоттабыча

Кажется, пришло время сообщить Проекту «Lavgel» о своём текущем физическом состоянии. Тимур Иванович, с которым сайт уже познакомил, сердится: зачем я связался с Московским информационным институтом охраны здоровья и долголетия, который он считает несуществующей химерой. Зачем, говорит, купил у его информаторов, называющих себя геронтологами, биоактивную добавку (БАД) «Витаин» за 5200 рублей? Ведь это, утверждает-возмущается мой старший товарищ, в принципе дороже 200 рублей стоить не может. Лучше,- говорит он,- сгрызть свежую морковку! (Да где её сейчас взять? Спрошу я в скобках.) Впрочем, человеку, столько сделавшему для защиты Советской (в лучшей её интерпретации) системы, простительно верить и утверждать, что медицина, выросшая из недр прежней государственной формации, ни может не помочь. Сама современная медицинская практика, чувствую, только-только стала разбираться, является ли лечение химическими препаратами настоящей терапией. Что поделаешь, если моё ухудшающееся здоровье попало впросак. Прежним аллопатическим методам, что базируются на симптоматики оно уже не подвластно, а новые способы восстановительной медицины ещё не вступили в права. Вот и получается, что местной медицине легче усадить меня в инвалидную коляску, закутать в памперсы, привязать мочесборник к переднему интимному месту, чем вновь научить ходить. Если расслабиться, здешние урологи точно бы меня бы стомировали, со всеми вытекающими из этого последствиями. Только-только гадить под себя перестал. Так называемые биодобавки помогли, научили и сфинктер заднего прохода контролировать, и простату укрепить. Что поделаешь, мужаю по второму разу! Как никак второй годик второго полтинка разменял! Самое обидное, что во всём Геленджике – Городе Золотом нет для моего заболевания ни только паллиативной терапии, – всё его здравоохранение погрязло в болоте аллопатии, лечении симптоматики.

В последний раз озаботил своим дражайшим да не в меру дрожащим телом нашу городскую больницу год назад. В наступающем апреле этого «круглого» года, как взялся отображать жизнь свою инвалидную в Интернете, исполняется ровно год, как решил добросовестно, честно, в тайной надежде плодотворно – вдруг что-то пропустил и чего-то не понимаю пролечиться и полечиться у Крикуна Сергея Кирилловича в неврологическом отделении нашей гор больницы. Поступил весь такой весёлый! Как же, ведь поступаю на свидание с медсестричками!! Всё знакомыми!!! В большинстве своём. Надеялся я, дурака кусок, что подлечат, ну хоть капельку, хоть чуть-чуть, хоть толику станет лучше. Может быть, будет и на моей улице праздник. Ни одну юбку, пардон, белый халатик не пропускал. Выбирал! Умные люди от медицины утверждают, будто бы одним из определяющим и важнейшим признаком здоровья мужчины является его способность почувствовать себя самцом, ну и максимально реализовать себя в качестве так называемой сильной половины человечества, конечно. Се ля ви, как говорят французы. Даже не удобно, когда однажды услышал от проходящего больного (а лежал я в замечательном коридоре невдалеке, как раз напротив стола дежурных и(!) рядом с дверью в помывочную душевую ванную, из которой по ночам чистенькие такие посвежевшие выходили павы – младшие медицинские работницы для меня): «А это тот (читай – ненормальный), который ко всем пристаёт, всех задирает и рядом с которым надо быть осторожнее». Да!!! Больше всех мне понравилась там Яночка. Ближе всех подошла, умница. Молоденькая! А уже вдова – муж погиб в аварии автомобильной. Дочку и сына оставил. То, что в младенчестве были проблемы со здоровьем, никогда не скажешь: баба – кровь с молоком. Всегда тебе улыбается. Глаза такие же лучистые, как у нашей прародительницы Евы, или Богоматери Марии. А ведь была какая-то косно-туберкулёзная, может быть даже наследственная болячка. Два ребра-рёбрешка заменили на пластмассовые, когда ещё была малюткой-сосунком. По-моему ту заразу подхватили ещё в роддоме. Мама больше не решилась братика или сестричку организовывать. Боялась! Так, во всяком случае, рассказывала мне Яна, кормя меня с ложечки. Люблю я, оказывается, засранец, когда женщина с ложечки меня кормит. Ну и, конечно, домыслы мои, как говорит Нина Александровна (это Нинуська – моя нэвистка, дуже гарна), плюс страстное желание сотворить-домыслить сказку-миф, что я оттачивал в универе. Шутка сказать, за годы последней учёбы я стал, во-первых, журналюгой, от которой власть предержащие плачут, во-вторых, творцом чудесных телевизионных сказок об Икарах, отцах их летающих Дедалах. О том, как заделался заядлым велосипедистом-путешественником да бабником говорить-вспоминать как-то неудобно – стыдно! Потому как не поверят сказочнику великому. Ну не поверят,- хоть ты плачь, к примеру, что Яна перебралась в Геленджик только затем и потому, что климат здесь не совместим с палочкой Коха при хорошем питании, конечно. Чтобы, будучи красавицей, устроится в нашу славную невролгнию санитарочкой, чтобы между тяжёлым в своей повседневности и потому почти каторжным делом кормить меня – тогда уже в памперсе. Кормить вкусно, потому что пища особенно вкусна, когда процесс ей поглощения происходит при и в сопровождении разговоров о жизни женщиной. Ну, к примеру, почему, разменяв вторую сотню жизни, постиг, как мне кажется, тайны общения с противоположным полом, я до сих пор здесь себя не реализовал, как отец большого семейства. Хотя возможных вариантов – море. Один из них, вот – перед глазами: кормит меня из ложечки. Что может быть лучше и куда уже дальше! Нечто подобным я разразился после того, как до меня начали доходить сальные взгляды да скабрезные смешки в наш адрес, в адрес моей Яночки одной коллеги рангом наполовину выше. Ту медсестричку ревность, видимо, замучила – мордашкой-личиком она ну чуть ниже среднего. Она мне на шестой, а может быть на седьмой день задержки моего стула, ставила клизму. А потом всё отфыркивалась, дескать, зачем навонял. Как будто бы я виноват! Ведь пришёл к вам в больницу ЛЕЧИТЬСЯ, чтобы стать лучше во всех отношениях! А тут такая, почти катастрофическая задержка с опорожнением! Стыдно должно быть всей аллопатической медицине вообще и этому отделению этой городской больнице, в частности. Не я один страдал здесь этим больничным недугом вялости желудочно-кишечного тракта от лежания-сидения на одном месте. А ведь можно-можно с пользой(!) для больного человека освободить от мук запора, от вредных, по существу, регулярных промываний нижнего отдела кишечника. Мало того, что от частых клизм желудочно-кишечный тракт элементарно ленится, забывает-разучивается, как это проталкивать самому пищевые да каловые массы в своём просвете – перистальтика нарушается и уменьшается. Вымывается полезная микрофлора, снабжающая организм жизненно необходимыми витаминами, микроэлементами! Правильно, чтоб было отчего лечить от недостаточно или не усваиваемых в принципе нутрициентов!! Достаточно же вспомнить о каскаре, других мягко послабляющих растительных средствах отечественного образца, если тебе противен врачебный да фармакологический опыт Соединённых штатов. Или вспомним диетический да терапевтический продукт Витальгар, давно уже ставшей кубанской фирмой «Витали». Говорят, когда-то этот коктейль из живых водорослей ламинарии японской входил в рацион советских подводников. Сейчас Витальгар, Альгокуприн, другие замечательные наработки Фирмы всё чаще и чаще «приезжают» в Геленджик. Мои земляки действительно лечатся! В отличие от пациентов отделения Невролгии нашей городской больницы, где поставили, что называется, на поток освобождение пациента от их невролгически родного симптома и лечат одного и того же больного и второй, и третий раз от его или смежной закоренелой-любимой боляки. Одну старушку в четвёртый(!) раз госпитализировали. Опытная медсестра (Елена – Прекрасная – так я её заклеймил ещё в первое своё посещение сиих стен), чтобы бабушка своими назойливыми громкими бредовыми стенаниями не нарушала больничного покоя, нашла своё ноу-хау – на ночь, а то и в день закалывать громкую да беспокойную больную каким-то успокаивающим -убаюкивающим- засыпающим препаратом, может быть даже наркотического ряда. Всё это в тайне и с молчаливого согласия лечащего врача, которого эта больная уже элементарно достала. А что, прикажете, делать, если больных приходится определять в коридор – палаты ведь не резиновые. И вот после этакой коридорной, с позволения сказать, терапии, после уже нескольких внутривенных вливаний какой-то химии стал я замечать, что путаю имена с отчествами. И двигаться стал меньше. До туалетной комнаты с её малой нуждой, любимой чисткой зубов (чтобы кусаться было чем) да банальным умыванием хоть с великим трудом, но по началу с большими приключениями добирался. Упражнения, какие ни какие наклоны, стоя рядом с коридорной кроватью, делал! А тут пришлось, есть, сидя на стульчике-горшке. На что прежний мой лечащий врач по первой моей госпитализации в этой неврологии сделала нам с кормящей меня в этот раз нянечкой грозное такое замечание: у нас, видите ли, раздельное питание с туалетом по большой нужде. В тот первый раз моего пребывания в сиих печальных стенах Татьяна Алексеевна Пшеничная, помнится, обозвала меня самым умным пациентом в палате. Тогда её срочно надо было согнать злость на младших своих подчинённых. Случилась комиссия, что-то там ей закрутившая. Пришлось меня призывать в качестве эксперта, чтобы подтвердил, что во второй раз в туалетной комнате ещё не мылось. Короче, постарался я и во второй раз побыстрее, что называется слинять из коридорный терапии горбольницы, нашей славной. Жаль, не прошёл весь назначенный курс тех внутривенных вливаний, что были мне назначены. Надо было до конца насладиться, как(!) и, самая главная какая(!) будет мне в который раз(!) капельницу. Да и зачем было покидать-оставлять тот замечательный наблюдательный пост как раз напротив стола дежурных. Сюда меня поселил сам(!) Кириллович, заведующий отделением. С.К.Крикун на собственном горбу таскал меня со второго этажа на первый, пока собственноручно не определил место самому ценному, должно быть, своему пациенту. По такому случаю пришлось Сергею Кирилловичу на время забыть о своём «радикулите». Не понимаю, как(!) может невролог, да ещё при такой должности страдать какой бы то ни было патологией собственного позвоночника. Обо всей этой печальной кухни местной невролгии с невропатологией я, надеюсь, если не знал, то догадывался. И надлежало мне сюда окунуться в тот раз, получается, что по причине Ирины Васильевны Смирновой. Об этом враче широкой квалификации, мануальном терапевте, входящем, как сейчас выясняется, в двадцатку лучших мануальных терапевтов России, я в своё время написал статью. И вот когда почувствовал, что совсем падаю на ноги, решил обратиться к ней за помощью врачебной. Ирина Васильевна, оказывается, военный хирург! По первой специализации она травматолог. Как военнообязанный медик, соответствующей квалификации, помогала «чинить» в Афганистане наших солдатиков. Может быть, поэтому и хочу статью об И.В.Смирновой на своём сайте разместить в рубрике «Дело настоящего мужчины».

Естественно, от такого эпикриза – такого послужного списка практикующего врача ни может не заболеть спина. Когда необходимо приподнять-перевернуть больного, порой забываешь об элементарной и скучной технике безопасности, что, даже подходя к сколько-нибудь значительному весу, спину надо держать прямо. Здесь приходится простить врачей подобного пошиба, что забывают о себе ради дела, которому себя посвятили. Но вот инсульт, что случился у Ирины Васильевны года два тому назад, это уже издержки не прекрасной профессии, а продукт и результат социальной среды, где приходится работать на благо пациентов. Значит, не всё замечательно да гладко в нашей чудесной медицине, если здесь подло завидуют коллеге, больше тебя знающему и поэтому более грамотному. Но даже здесь надо отдать должное И.В.Смирновой. Она не стала становиться в позу всезнающего врача и обратилась, когда постигло страшное заболевание, к коллегам по цеху, к той же аллопатической методике, проверенной практикой. Наверно, поэтому и я поддался уговорам Ирины Васильевны. Всё-таки у неё в нашей городской больнице, хотя и тесный, но собственный кабинет мануальной терапии. Её маленькая, слабенькая, бедная вотчина рядышком с травматологией. Мне туда вроде бы по статусу с эпикризом не положено. Вот и решили мы, что Ирина Васильевна будет продолжать лечить меня своими чудесными руками в невролгии. Всё-таки одна городская больница! А я уже хронический невролгический больной. Может быть, с двух-то сторон и поднимут на ноги хотя бы опять же чуть-чуть. Да и этих бы строк не было, если бы не та госпитализация. Хотя мой мануальный терапевт – врач, большей частью домашний: свой массаж да ЛФК делает у пациента на квартире. Те памятные процедуры меня основательно поддержали. А после той памятной госпитализации в городской больнице, очевидно, после тех капельниц я стал страдать недержанием мочи и кала. Хорошо, что тот недуг я смог преодолеть, спасибо биодобавкам американским. Хотя за то непродолжительное время славные местные аллопаты успели наградить меня и памперсами, и стульчиком-туалетом.

К счастью, к тому времени судьба меня познакомила с, так сказать, альтернативной медициной. И хотя мои родные, близкие и ухаживающие за мной и называют моих нутрициологов и гастербайтерами, и никакими не врачами, за прибылью только гоняющимися, всё же их улучшающие кровообращение капсулки вытяжки из той заокеанской травки помогли мне наладить контроль и мочеиспускания, и дефекации. Мой дом Алла Павловна Чёрная с её тогдашним начальником Сергеем Викторовичем Путинцевым посетила не задолго после первой моей госпитализации в нашей городской больнице. После их тогда прописанных мне препаратов я вдруг почувствовал, что могу и снова оседлать свой трёхколёсный велосипед, и снова искупаться в море, и даже смотаться-съездить к своей однокурснице, что меня сделала автором телевизионного сюжета-фильма!

У Аллы Павловны были проблемы с позвоночником. Со своей протрузией (грыжей) межпозвоночного диска лечилась у того же невропатолога поликлиники, что и я, иногда тогда заходящий к этой самой симпатичной вращихи поликлиники. (Определение не моё. Как-то случайно подслушал, когда засиделся в кабинете, чтобы выправить написанное о ней – об этой Макаревич Альбине Александровне действительно самой симпатичной врача поликлиники. Здесь её коллеги-мужики ни капельки не ошиблись.) Альбина со своими химическими микстурами моей Алле не помогла. Так и представляется мне картинка, как врач разводит перед врачом руками: могу направить на массаж – к мануальщику, на консультацию к главному невропатологу города, а вылечить – сама понимаешь – сложившаяся медицинская практика просто не в состоянии. Хорошо, что Павловна во втором своём образовании – медик, причём, педиатр. Не всякому, согласитесь, прописываю эту специализацию. А она, говорит, десять лет в городской поликлиники с больными детками отработала. Как-то мне по телефону сказала, что взяла именно эту специализацию, чтобы, как тот мужик-гинеколог,- постичь секреты материнства. Видимо (здесь начинаются мои журналюгские домыслы), гормональная конституция этой маленькой женщины создавала проблемы с вынашиванием, деторождением. Оттого и такая деформация в суставах позвоночника. А, может быть, потребность заделаться врачом – оттого, что все мужики в её родной семье погибли. Складывалась маленькая военная династия. Сын пошёл по стопам отца, стал артиллеристом, офицером. И погиб. А отец – не выдержал, не пережил. Не знаю. Может быть, это тема очередного моего шедевра – картинки в словах и предложениях, если, конечно, выкарабкаюсь. Короче, Алла Павловна стала искать. Не хочется симпатичной женщине, за которой мальчики в школе, помнится, ухлёстывали, за что и нагоняйчики от любящего отца частенько получала,- становится развалюхой.

Попала даже в криокамеру Г.А.Головко. Классически курс из десяти-двенадцати процедур пройти, правда, не смогла: у Георгия Анатольевича на первом сеансе были глаза уж больно голодными. Да, женщина она видная – этакая дюймовочка, никак не желающая стареть. Потому и испытала на себе Алла Павловна ноу-хау самой лучшей своей подруги. Галина Борисовна сейчас в Ростове-на-Дону в своё время отслеживала-обеспечивала здоровье пилотов Бурана. Когда проект закрыли, этим специалистам широкой квалификации предложили наработки свои адаптировать к широкой медицинской практике. Есть-то, хочется, и до пенсии ещё далеко! Носится теперь Борисовна со своими аппаратами чуть ли не по всему бывшему Союзу, открыла где-то свой Центр. Самое прикольное, когда наше Общество инвалидов было ещё на подъёме, я писал в своих газетах о методике МРТ очень близкой разработкам Галины Борисовны. Наш председатель приглашал тогда в Геленджик московских специалистов из фирмы, по-моему, Альтависта. Мы посылали на стажировку-обучение местного терапевта. И результаты вроде бы были. Один малыш децепешник, говорят, сел даже на двухколёсный велосипед, учился потом в школе наравне со сверстниками. Но ещё те врачи мне в один голос говорили, что их аппарат может развернуть в спять болезнь только в растущем и развивающемся организме. Вот и моей Алле космическая выдумка Галины не помогла. Только когда она вышла на Сергея Викторовича – врача в седьмом поколении (так он мне сам сказал), хирургом, увлёкшимся бадами американского производства, ей похорошело, забыла о своей болячке, стала желанной для своего избранника, для того, с кем сейчас живёт, ну и тех, конечно, кто на неё смотрит.

Договорённость с Сергеем была простой: если поможет, будешь пропагандистом-рупором нашего продукта. Тем более ты, Алла, врач по специальности. Вот и будем распространять добавки-лекарства NSP ты – к западу, я – к востоку от места нашей встречи. К тому времени этот Викторович перестал быть инвалидом de facto. Случился перелом фактически у операционного стола. Пришлось оформлять вторую группу инвалидности. Поправил зрение: очки не снял, но количество диоприй уменьшил. Сына вылечил от эпилепсии падучей. Теперь мальчик забыл о своём детском недуге, учится в учебном заведении. Вот только в каком высшем – не ведаю, врать не буду. Попутно перековал в свои соратники отца. Сейчас Сергей Викторович перебрался-сбежал из Архипо-Осиповки в Краснодар. Устал, видимо, пропагандировать новую альтернативную медицину в Большом Геленджике.

Самое замечательное, что все эти врачи-подвижники испытывают свои препараты сначала на себе. Только потом советуют, рекомендуют, выписывают да прописывают своим пациентам. Попробовали бы люди в белых халатах из поликлиники или горбольницы попробовать да испытать на себе ту химию, которую выписываю в своих рецептах. Хотя попадаются уже всё чаще и чаще и в поликлинике, и горбольнице люди в белых халатах, увлекающиеся нутрициологией. Так мои врачи стали себя называть. «Нутришн» по-английски значит питание. Так просветил меня мой Тимур Иванович. А я в Кубанском в первый раз специализировался на кафедре Физиологии и биохимии питания. Помню, как наш профессор биохимии Марк Тихонович Проскуряков, глядя так лукаво на нашу сплошь женскую (я – случайно затесавшейся не то, не сё не в счёт) аудиторию заушников, говорил, рассуждая сам с собой: «И зачем, скажите мне, пожалуйста, я вам здесь рассказываю про биохимию да ещё и питания?»

- Наверно для того,- отвечал он опять же сам себе, - чтобы вы научились кормить своих мужей. Наверно для этого – чтобы научились кормить своих мужей, Марк Тихонович и направил наш курс в знаменитый кубанский институт растениеводства и районирования, по-моему, имени Лукьяненко. Потом оправдывался: «Мог бы и сам прочитать. Да специалисты только что от дела больше знают. Какие будут вопросы? Задавайте!»

Но вопросов не было, должно быть все были озабочены поиском темы дипломных. Что-то крутилось у меня. И тема дополнительного и основного курса была замечательной: как правильно, эффективно кормить сельскохозяйственных животных, чтобы выход продукта взращивания из-под них был побольше да повкуснее. Сейчас на этом все фермеры Запада повёрнуты: компьютеры настраивают, музыку классическую дают коровам слушать. А как с человеком? Он ведь тоже хорошая скотинка! Только сейчас этот вопрос у меня сформироваться. Ответ на этот вопрос мне дали мои нутрициологи. Оказывается, более шести(!) сот компонентов –нутрициентов должно поступать к нам в человеческий организм с пищей. И все качества отменного, как твой супчик, Настя. А если больной или заболевающий? Ещё Луи Пастер вывел-сформулировал свой херальный (или керальный, для благозвучия) закон. Все вещества в живом организме (человек здесь если и исключение, то подтверждающее правило) лишь определённого одного оптического изомера левого или правого сейчас не скажу – в детстве сено с соломой путал. Абсолютное большинство лекарственных препаратов сложившийся аллопатической фармакологии химического производства. Оптическая ориентация у них противоположная той, которая должна быть в живом организме. Не научились ещё синтезировать «живую воду». А химическая формула одна и та же. И технологический процесс поставлен. И структурные формулы в метаболических цепочках реакции клетки понятны. Велик соблазн подставить, заменить неправильно звено, дающее сбои, из-за чего болезнь. Но чтобы сделать принимаемое лекарство своим организму надо постараться это, конечно же, нужное ему средство переделать с левого на правое. Левая перчатка на правой руке не удобна. Чем тоньше, изящнее эта рука, тем грубее будет казаться такая подстава. А организму, да ещё больному ничего другого не остаётся делать, как только тратиться на переделку с левого на правое. Отсюда и добрая такая куча противопоказаний от лекарств, химических да аллапатических, которое одно лечит, а другое калечит.

Не знаю, насколько близка к действительности эта моя миф-сказка о сложившейся медицине. Одно бесспорно: устроились медики замечательно. И медицину свою назвали симптоматической. Снижают же температуру, понижают же давление – попробуй сказать, что нет, тут же сделают необходимые цифры. Стоят они плотными рядами в белых халатах со шприцами и скальпелями наизготовку в корпоративной солидарности, на щите которой – клятва Гиппократа. Трудно поколебать такой редут. Ведь большинство, которое здесь всегда право. Но может быть это и правильно? Если бы большинство не кричало: «Распни, его!»- не было бы на нас нательных крестов с гимнастами…

PS: Первый, черновой эпистолярный вариант этого текста закончил писать 22 октября прошлого 2009 года.